РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК КАРЕЛЬСКИЙ НАУЧНЫЙ ЦЕНТР ИНСТИТУТ ЯЗЫКА, ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОРИИ Л. И. Иванова, В. П. Миронова Досвадебная обрядность и свадебный ритуал карелов (конец XIX – первая половина ХХ в.) Исследования и материалы Петрозаводск 2018
УДК 391/395 ББК 63.521(=661.2)-534 И21 Издано при финансовой поддержке Министерства национальной и региональной политики Республики Карелия в рамках государственной программы Республики Карелия «Развитие институтов гражданского общества и развитие местного самоуправления, защита прав и свобод человека и гражданина» на 2014–2020 годы. Издание не подлежит продаже. Печатается по решению ученого совета Института языка, литературы и истории Карельского научного центра Российской академии наук Рецензенты: Н. В. Чикина, кандидат филологических наук; О. В. Огнева, журналист ГТРК «Карелия» ISBN 978-5-88170-322-6 © Иванова Л. И., Миронова В. П., 2018 © Миронов П. А., оформление обложки, 2018 © Издательство «Периодика», оригинал-макет, 2018
СОДЕРЖАНИЕ К читателю.................................................................................5 Раздел I Досвадебный период в карельской традиции (В. П. Миронова).............................. 11 Любовная магия карелов: понятия, народные представления и ритуалы (Л. И. Иванова)..........90 Раздел II Карельская традиционная свадьба: основные элементы обряда (В. П. Миронова)..................... 198 Приложения Свадьба в Ведлозере.............................................................. 222 Свадьба в Иматозере........................................................... 249 Свадьба в Ухте...................................................................... 290 Свадьба в Обже..................................................................... 343 Словарь малопонятных слов и понятий................... 351 Список свадебных материалов и сценариев, хранящихся в Научном архиве КарНЦ РАН и Фонограммархиве ИЯЛИ. ............................................ 353 Библиографический список источников и литературы............................................... 356
5 К ЧИТАТЕЛЮ В последнее время среди представителей карельского народа возрос интерес к своему культурному наследию, наиболее яркой частью которого являются традиционные карельские ритуалы, в том числе и свадьба, наполненная магическими обрядовыми действиями. Среди карелов издавна бытовало мнение, что совершение свадебного ритуала по установленным традицией, четко регламентированным правилам гарантирует счастливую совместную жизнь. В прошлом поиск брачного партнера происходил на деревенских праздниках, игрищах и бесёдах. Они были именно тем местом, где молодежь показывала себя, знакомилась и создавала пары. Ярким отражением значимости досвадебных встреч и ухаживаний служит карельская пословица: «Kuz on kuldazii kukkizii, sie ongi kaunehii kanazii» – «Где есть золотые петушки, там есть и красивые курочки». В ней молодые парни символично именуются золотыми петушками, а девушки – красивыми курочками. С добрачными отношениями молодежи связаны одно из уникальных явлений карельской народной культуры — лемби (которое в какой-то мере соответствовало значению русского слова ‘славутность’) и сконцентрированные вокруг него ритуалы. Обряды поднятия лемби (славутности) изначально совершались по отношению к обоим полам и были направлены на появление бóльшего количества поклонников (поклонниц) у девушки (парня) во время праздничных бесёд и игрищ. Считалось, что ритуальное поднятие лемби (lemmennosto) способствует распространению хорошей славы о том или ином молодом человеке (начиная с ХХ в. чаще всего о девушке) по всей округе. Любовная магия имела огромное значение не только в жизни индивидуума,
6 но и всего деревенского сообщества, заинтересованного в воспроизводстве своего рода. Основной задачей всех любовных магических обрядов, в первую очередь поднятия лемби, являлось удачное замужество/женитьба, создание семьи с целью плодотворного продолжения рода. Таким образом, обряды поднятия лемби можно рассматривать как преддверие будущего свадебного ритуала. В прошлом у карелов наблюдалось три формы заключения брака: две редкие – уходом (сев.-кар. – uralla, лив.; люд. – hypyl), «с праздника замуж» (pruažnieldamiehellä) и самая распространенная – брак со сватовством1. С полным описанием карельского свадебного ритуала со сватовствомможно познакомиться, прочитав монографию Ю. Ю. Сурхаско «Карельская свадебная обрядность (конец XIX – начало ХХ в.)»2. Автор выделил два основных типа карельской свадьбы: севернокарельский и южнокарельский. Севернокарельский тип (варианты Калевальского и Лоухского районов) был более архаичным. Для него характерны следующие особенности: 1. Участие основного действующего лица – патьвашки, совмещающего в себе функции руководителя свадебного ритуала и колдуна, начиная со сватовства; 2. Значительная упрощенность ритуала (вплоть до брака уводом «на кончике платка»); 3. Большая самостоятельностьдевушкив решениивопроса о замужестве; 4. Более высокий авторитет родового коллектива; 5. «Пеянпанета» (окручение невесты) во время выводного стола; 6. Исполнение свадебных рун. Южнокарельский тип свадьбы (варианты Олонецкого, Пряжинского, Кондопожского районов), в свою очередь, характеризовался следующими чертами: 1. Большой близостью к севернорусской свадьбе, проявляющейся в прямом заимствовании у нее многих обрядовых, терминологических и других элементов, в том числе жанров свадебной поэзии; 1 Духовная культура сегозерских карел конца XIX – начала XX в. / изд. подгот. У. С. Конкка, А. П. Конкка. – Л., 1980. – С. 11–12. 2 Сурхаско Ю. Ю. Карельская свадебная обрядность (конец XIX – начало XX в.). – Л., 1977.
7 2. Более ярко выраженными элементами экономической стороны брака (выторговывание приданого, даров, осмотр дома жениха и т. п.); 3. Более важной ролью отца в ритуале; 4. Бо́льшим значением церковного освящения брака; 5. Усложнением ритуала в целом3. По мнениюЮ. Ю. Сурхаско, значительное разрушение традиционного свадебного ритуала со сватовством у карелов произошло еще в 30-е гг. ХХ в.4 Своего рода дополнением к монографии Ю. Ю. Сурхаско служат научные труды У. С. Конкка, в частности ее монография «Поэзия печали»5, в которой наряду с описанием основных ритуалов свадьбы дается характеристика свадебных причитаний. Нельзя не упомянуть и исследования А. С. Степановой6, посвященные анализу языка карельских плачей и во многом раскрывающие символический мир карельской свадьбы. После издания вышеперечисленных книг прошло уже достаточное количество времени, в течение которого вышли словари, были выявлены новые архивные источники, а также в ходе экспедиционных исследований получены дополнительные этнографические сведения. Целью настоящей работыявляется введение в научный оборотновых материалов. Кроме того, публикация имеет и прикладное значение: она даст возможность использовать фольклорноэтнографические материалы в работе этнокультурных центровКарелии, занимающихся сохранениемипропагандой карельского национального наследия. Научная часть монографии состоит из двух разделов, которые, в свою очередь, разделены на главы. В первой главе первого раздела ее автор, В. П. Миронова, выделяет досвадебный период как особый жизненный этап в жизни молодежи. Исследователем очерчены возрастные рамки 3 Сурхаско Ю. Ю. К историко-этнической типологии карельской свадьбы // Советская этнография. – 1972. – № 4. – С. 102–107. 4 Он же. Карельская свадебная обрядность… – С. 212–213. 5 Конкка У. С. Поэзия печали. Карельские обрядовые плачи. – Петрозаводск, 1992. 6 Степанова А. С. Метафорический мир карельских причитаний. – Л., 1985; Она же. Карельские плачи: Специфика жанра. – Петрозаводск, 2003; Она же. Толковый словарь языка карельских причитаний. – Петрозаводск, 2004.
8 юношей и девушек, готовящихся к поиску партнера и вступлению в брак. Анализ фольклорно-этнографического материала (в частности, рассмотрение карельских эпических песен, ёйг, причитаний, пословиц и поговорок) дает возможность охарактеризовать данную группу, отметить присущие ее участникам внешние и внутренние качества. В контексте молодежных гуляний описываются бытующие в Карелии мантические обряды (различного рода гадания), которые так или иначе являлись обязательным элементом времяпрепровождения данной возрастной группы. Кроме того, на основе по преимуществу архивных источников описана карельская бесёдная традиция как одна из форм досуга карельской молодежи. Во второй части, подготовленной Л. И. Ивановой, впервые обобщенипроанализированпрактическивесьвыявленныйна данный момент архивный и печатный материал, связанный с понятием лемби и ритуалами lemmennosto (букв. – поднятие лемби). Эти данные были собраны отечественными и финскими учеными на территории всей Карелии на протяжении длительного времени – в XIX и XX вв. Южнокарельская традиция представлена материалами, собранными Н. Ф. Лесковым (Сямозерье и Ведлозерье); текстами, записанными финскими собирателями в районе Ведлозера и Колатсельги и выявленными в Фольклорном архиве Финского литературного общества (далее SKS), а также заговорами из второго тома финского издания «Древние руны финского народа» (далее SKVR). Севернокарельская традиция нашла отражение в первом томе SKVR, приладожская – в седьмом томе. Все эти материалы дополнены текстами, хранящимися в рукописном виде в Научном архиве КарНЦ (далее НА) и в форме аудиозаписей, которые были расшифрованы автором раздела, – в Фонограммархиве ИЯЛИ (далее ФА). Магия и народные представления, связанные с лемби, в основе своей едины у всех групп карелов, как уюжных (ливвиков и людиков), так и у северных (собственнокарелов). В разделе дан спектр значений понятия «лемби», представлены разнообразные точки зрения на этот феномен, рассмотрены и подвергнуты разбору различные обряды поднятия лемби, используемые в них вербальные компоненты, сакральные
9 локусы их проведения. Кратко описан и еще один ритуал любовной магии карелов, применяемый при лечении полового бессилия молодых мужей, – освобождение от pinoh panna (букв. – положить в поленницу). Проанализированы и некоторые варианты магии присушивания и отсушивания. В разделе можно найти большое количество текстов заговоров, сопровождающих все ритуалы поднятия лемби, которые ранее были недоступны для широкой аудитории. В ходе обряда заклинания всегда произносились только на карельском языке. В настоящем исследовании наряду с оригиналами представлены также переводы на русский язык. Второйразделкнигипосвященнепосредственносвадебной традиции. В главе, автором которой является В.Миронова, дается краткая характеристика карельского свадебного ритуала и его основных персонажей, с выделением, по возможности, локальных особенностей. Описание свадьбы подтверждается новыми архивными источниками, выявленными в Научном архиве КарНЦ РАН и Фонограммархиве Института ЯЛИ, а также многочисленными примерами из словарей карельского языка, недоступных широкому кругу читателей. Кроме того, в качестве иллюстрации приводятся некоторые варианты карельских свадебных заговоров в переводе автора. Вплоть до конца 70-х гг. ХХ в. еще можно было встретить многочисленных очевидцев и участников традиционной свадьбы – активных носителей как этнографической информации, так и знатоков свадебных фольклорных произведений. Во второй раздел настоящей книги включены четыре сценария карельской свадьбы. Материал для них записывался различными собирателями с 1936 по 1939 г. от местных жителей деревень Ведлозеро, Иматозеро, Обжа и Ухта. На основе собранного фольклорно-этнографического материала были созданы произведения с подробным описанием свадебного действия, расписанного по персонажам. Можно предположить, что инсценировки карельского свадебного ритуала собирались делать на сцене местных домов культуры. Представленные сценарии знакомят с двумя этнолокальными традициями: южнокарельской (три варианта) и севернокарельской (один вариант). Информанты попытались воссоздать свадебный обряд,
10 выделив наиболее значимые, с их точки зрения, элементы и дополнив их песнями, причитаниями и заговорами. Все опубликованные во втором разделе сценарии свадеб представлены на двух языках: карельском и русском. Южнокарельские сценарии переведены авторами настоящей монографии, севернокарельский вариант сценария свадьбы дан в переводе А. С. Степановой. Монография снабжена приложениями, куда вошел Словарь малопонятных слов и понятий, а также Список свадебных материалов и сценариев, хранящихся в Научном архиве КарНЦ РАН и Фонограммархиве ИЯЛИ. Финансовое обеспечение исследований осуществлялось из средств федерального бюджета на выполнение государственного задания КарНЦ РАН (ААА1-А18-118030190094-6). Книга адресована не только этнографам и фольклористам, но и всем, кто интересуется карельскими народными традициями, занимается их сохранением и возрождением. Авторы
11 РАЗДЕЛ I Досвадебный период в карельской традиции Введение В течение многих столетий в той или иной культурной традиции формировался строго регламентированный комплекс обычаев и обрядов, направленных на ритуальное оформление всех «переходных» этапов жизни. К так называемым «переходным» периодам относятся рождение (появление младенца на свет), свадьба (переход из одного рода в другой, из одного статуса в другой, «временная смерть», перерождение основных персонажей: жениха и невесты) и смерть (перемещение в мир иной). Из всех вышеперечисленных периодов одним из самых развернутых, на наш взгляд, является свадебный ритуал, включающий в себя три основных этапа: предсвадебный (сватовство), собственно свадьбу и послесвадебный (приобщение к роду). К ним непосредственно примыкают досвадебные обычаи и обряды, в том числе молодежные гуляния, бесёды, гадания, игры и т. д., представляющие собой некое своеобразное приближение, подготовку к смене социального статуса девушки и юноши. Указанный этап был обязательным в жизни молодежи независимо от ее культурной и национальной принадлежности. На примере русской традиции проблемы данной социальной группы, особенности образа жизни, функции и поведение, место и роль в обрядово-символической системе сельской общины подробно рассмотрены в монографии Т. А. Бернштам «Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX – начала ХХ века. Половозрастной аспект традиционной культуры»7. Карельский эт7 Бернштам Т. А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX – начала ХХ века. Половозрастной аспект традиционной культуры. – Л., 1988.
12 нограф К. К. Логинов, исследуя обычаи и обряды жизненного цикла одной из локальных групп Русского Севера, водлозёров, описывает поведение молодежи подросткового и юношеского возраста8. Говоря о собственно карельском материале9, следует отметить, что ни этнографы, ни фольклористы до настоящего времени не уделяли изучению данного вопроса должного внимания, указывая в своих научных разысканиях на эту проблему лишь попутно или в контексте других рассматриваемых тем10. Настоящая работа в некоторой степени восполнит образовавшуюся в данной области лакуну. В центре внимания будут наиболее характерные обрядовые действия, связанные с досвадебным этапом жизни карельской молодежи. Для рассмотрения привлечены неопубликованные ранее архивные материалы, разнообразные книжные источники, в том числе фольклорные сборники и научные статьи как российских, так и финских исследователей. Комплексный подход к изучению поставленной проблемы позволит всесторонне рассмотреть указанный этап жизни молодежи, выявить его особенности, определить специфику, характерную непосредственно для карельской среды, сравнивая его с другими (соседствующими) культурными традициями на предмет выявления заимствования, влияния или взаимовлияния. Кроме того, в исследовании будут представлены некоторые архивные источники, отражающие бытование бесёдной традиции у карелов, примеры наиболее распространенных форм молодежных гаданий. Свадьба вшироком смысле представляет собой совокупность обрядов,направленныхна изменение социального статусаюноши и девушки. По справедливому замечанию известного российского этнографаА. К. Байбурина, вступление в брак–это еще 8 Логинов К. К. Традиционный жизненный цикл русских Водлозерья: обычаи, обряды и конфликты молодежного возраста. – М., 2010. 9 Карельским материалом в данном случае является изучение досвадебной традиций карелов. 10 В данном случае имеется в виду, что до настоящего времени нерассмотренными оказались как акциональный, так и вербальный код названного периода. Схематично к описанию досвадебного периода обращался Ю. Ю. Сурхаско в своей монографии «Карельская свадебная обрядность». Кроме того, Ю. В. Литвин осветила некоторые моменты переходного характера статуса девушки в контексте изучения повседневной жизни карельской крестьянки. См. подробнее: Литвин Ю. В. Повседневная жизнь карельской крестьянки во второй половине XIX – начале XX века: социокультурный статус и гендерные роли. – СПб., 2013. – С. 15–16.
13 и «предписанный культурой способ разрешения противоречия между способностью к продолжению рода и необходимостью получения на это социальной санкции»11. В настоящей работе под свадебной обрядностью мы понимаем не только вступление в брак, но и все относящиеся к нему действия, предшествующие и последующие. Условно начальная граница определяется вступлением в брачный возраст, деревенскими игрищами и посиделками, направленными, в первую очередь, на выбор брачного партнера, конечная – подготовкой к деторождению. В данном контексте немаловажную роль у карелов играет совокупность предваряющих свадьбу ритуалов, включающих в себя молодежные гуляния, бесёды, игры, в числе которых были распространены «сидение парой», кар. «puaroil istundu», хождение в «длинную игру», кар. «pitkykiža». Кроме того, к досвадебной обрядности в равной степени относятся и молодежные гадания, или молодежные мантические ритуалы, в процессе которых происходило узнавание жениха или его «угадывание» по звукам, картинкам и т. д. Таким образом, описанный этап со всеми упомянутыми ритуалами, несомненно, неразрывно связан со вступлением в брак, являясь начальной его ступенью. Условно его можно именоватьдосвадебнымпериодом. Традиционная карельская свадьба, равно как и все этапы, ее предваряющие, была неотъемлемой частью жизни в деревнях на всей территории проживания карелов вплоть до 1950-х гг. Изменения уклада, а именно коллективизация, укрупнение деревень, переселение иноязычного населения (украинцев, белорусов и т. д.), ассимиляция карелов с русскими, внесли существенные коррективы в традиционный быт и культуру карелов. Наряду с другими обрядами некоторые элементы свадьбы стали упускаться, уходить в прошлое. Довольно быстро среди карелов получил распространение «короткий» вариант свадьбы, в котором центральными моментами были сватовство и сговор. Причем в советское время, при становлении колхозной жизни, даже проведение праздников, игр и танцев в некоторых местностях не представлялось возможным. Их отсутствие объяснялось, в первую очередь, недостатком свободного времени, необходимостью работать даже в дни престольных праздни11 Байбурин А. К. Ритуал в традиционной культуре: структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. – СПб., 2003. – С. 66.
14 ков, во время которых ранее и проводились молодежные гуляния. Все это препятствовало свободному общению молодежи, а знакомство все чаще происходило в процессе трудовых будней: на лесозаготовках, сплавах, в рыбацких колхозах и т. д. В своем исследовании мы коснемся свадьбы с ее развернутым сценарием, временной промежуток которого включал в себя несколько лет (от поиска брачного партнера до рождения ребенка). Подобное проведение свадебного обряда было характерно еще в начале ХХ в., о чем свидетельствуют многочисленные рассказы информантов. Карельская молодежь: основные критерии выбора жениха и невесты Жизнь деревенского социума испокон веков делилась на определенные циклы, основными критериями приобщения к которым были возрастные рамки и социальный статус. Особое место в обществе занимала молодежь как некая переходная возрастная группа, наделенная важнейшими задачами – поиском брачного партнера и, как следствие, дальнейшим продолжением рода. Опираясь на архивные материалы, заметим, что в карельской традиции к молодежи причисляли девушек и парней начиная с 15–16 лет, в редких случаях к ним примыкали 13–14-летние подростки. Замуж выходили в 19–20 лет, однако отмечены случаи и ранних браков, когда могли выдать замуж, начиная с 16 лет12. Элиас Леннрот, посещавший деревни Северной Карелии в 1830–1940 гг., отмечал, что, например, что в Вокнаволоке и его окрестностях девочек выдавали замуж уже в 13–14 лет13. Относительно определения нижней границы брачного возраста существуют различные мнения.Некоторые современные ученые, к примеру К. К. Логинов14, связывают ее у девушек с 12 НА КарНЦ РАН. – Ф. 1. – Оп. 50. – Ед. хр. 3. – Л. 2; НА КарНЦ РАН. – Ф. 1. – Оп. 50. – Ед. хр. 3. – Л. 40. 13 Шикалов Ю. Г. «Подольше в девушках походишь, поменьше замужем проживешь»: репродуктивный период и брачный возраст женского населения Беломорской Карелии в конце XIX – начале XX в. // Карельская семья во второй половине XIX – начале XX в. – Петрозаводск, 2013. – С. 104. 14 Логинов К. К. Традиционный жизненный цикл русских Водлозерья. Обряды, обычаи и конфликты молодежного возраста. – С. 151.
15 наступлением регул. Материал, зафиксированный от карелов, не позволяет полностью опираться на подобные данные, поскольку в настоящее время существуют лишь несколько работ, затрагивающих такого рода проблематику. Кроме того, ученые приходят к довольно противоречивым выводам. Проводивший в конце XIX в. исследования доктор В. С. Груздев отмечает, что средний возраст появления «первых кровей» у «зырянок и финляндок превышал 16-летний возраст», однако выводы были сделаны только после опроса 26 представительниц Северной Карелии15. Причем, учитывая национальные особенности и социальное положение женщин, Груздев пришел к выводу, что на европейской территории России позже всех созревали именно «финляндки», проживающие в сельской местности16. Ю. Г. Шикалов подчеркивает, что возраст достижения половой зрелости зависел от места проживания, национальной принадлежности и социальных условий. У представительниц Беломорской Карелии физическое развитие происходило медленно, на это оказывали влияние климатические условия, удаленность от городских центров и принадлежность к «белой расе»17. С другой стороны, некоторые врачи считали, что половое созревание карелок и лопарок наступало ниже 15-летнего возраста, на столь раннее развитие могло влиять местное питание18. О раннем возрасте готовности вступления в брак (в возрасте около 15 лет) свидетельствует и финский исследователь Ю. Лауккаринен19. Таким образом, необходимо хотя бы косвенно учитывать связь между началом брачного возраста и наступлением регул. К сожалению, современный фольклорно-этнографический материал не может ни подтвердить, ни опровергнуть выводы ученых-предшественников, занимавшихся данным 15 Груздев В. С. Начало половой зрелости у обитательниц России в зависимости от влияющих на него факторов // Журнал Русского общества охранения и народного здравия. – 1894. – № 6–7; Он же. К вопросу о половой зрелости у женщин Санкт-Петербурга. – СПб., 1894. 16 Груздев В. С. К вопросу о половой зрелости у женщин Санкт-Петербурга. – С. 541. 17 Шикалов Ю. Г. Подольше в девушках походишь… – С. 92. 18 Афиногенов А. О. Жизнь женского населения Рязанского уезда в период детородной деятельности женщины и положение дела акушерской помощи этому населению : дис. … д-ра мед. наук. – СПб., 1903. – С. 24–25. 19 Laukkarinen J. Suomalaisten naimatapoja: aineksia suomalaisten kansojen avioliiton historiaan. – Helsinki, 1933. – S. 162.
16 вопросом более века назад. Тема полового созревания до сих пор считается закрытой, табуированной в силу довольного скрытого характера карелов. Период поиска брачного партнера у карелов имел собственное наименование, говорили: «tyttö neijistää», «tytistää» – девушка девичничает или «poigu brihastau» – парень ищет невесту, или холостяжничает. Как отмечаетЮ. Ю. Сурхаско, у разных локальных групп карелов для юноши существовали собственные наименования. Так, к примеру, ливвики, людики, сегозерские и ругозерские карелы неженатых парней называли briha: poijad oldih brihanamollemmat–сыновья былинеженатые оба20. У калевальских карелов бытовал свой термин – poika. Причем молодой человека мог именоваться briha до тех пор, пока жена не родит ему сына, а под словом poika у северных карелов кроется три значения: сын, мальчик и парень21. Девушек называли tyttö, neidi (neiti), neidine, neičyt или neikoi: «On neikoidu talois vai olis veikkoidu (sulhasia) vastah»22 – «Есть сестры (девушки) в доме, были бы только подходящие братья (женихи)». Отметим, что наименование tyttö в равной степени относилось как к девочкам, так и незамужним девушкам, тогда как neiti, neidine употреблялось карелами повсеместно в основном по отношению к незамужним девушкам: «Tyttö vuozih viizihtostu menöy, se jo neidizekse lähtöy, puolen kolmattukymmen on jo ruavas nedine»23 – «Когда возраст девушки к 15 годам приближается, это уже девушка, а в 25 лет – старая девушка». Яркие характеристики периода девичества и холостячества нашли отражение во многих фольклорных текстах. Так, пора жениховства, или холостая пора, в карельских ёйгах, исполняемых в контексте свадебного обряда, представлена как «kultani aika» – «золотая пора», «laatnoini lauluaika» – «ладная (т. е. приятная) песенная пора» и «šoma šulhaissušaika» – «красивая пора жениховства», «katrilliaika» – «пора кадрили» и т. д.24 Девичество наиболее колоритно описано в свадебных причитаниях: 20 Karjalan kielen sanakirja. Osa IV. – Helsinki, 1993. – S. 434 (далее: KKS, номер тома, номер страницы). 21 Сурхаско Ю. Ю. Карельская свадебная обрядность … – С. 43. 22 KKS. – Osa III. – S. 466. 23 Ibid. – S. 447. 24 Карельские ёйги / изд. подгот. Н. А. Лавонен, А. С. Степанова, К. Х. Раутио. – Петрозаводск, 1993. – С. 220–221.
17 «nuorukkaiset iloaikaiseni» – «молоденькие времечки радости» или «nuorukkaiset vuakloaikaiseni» – «молоденькие девичьи времечки», «ihalmot igäizet» – «чудные годы», «iz’umnoit igäzet» – «изюмные годы», «kaunehet igäzet» – «красивые годы», «kuldazet igäzet» – «золотые годы», «kullanpuhtahuon igäzet» – «чистые, как золото, годы» и т. д.25 Элиас Леннрот в поэме «Калевала» также очень поэтично изображает девичью пору, сравнивая ее со светлым летним днем: Valkie on kesäinen päivä, neitinvalta valkeampi. Светлым день бывает летний, доля девичья светлее26. Таким образом, описанное время, согласно народным представлениям, считалось одним из самых счастливых, светлых, ничем не обремененных периодов жизни. Все представленные определения имеютположительнуюсемантику, что свидетельствует о том, что данный временной промежуток в жизненном цикле молодежи связан с позитивными событиями. Основной целью поры девичества и холостячества был поиск достойного брачного партнера. В этнографической литературе достаточно небольшое количество материала, содержащего подробное описание первостепенных критериев при выборе жениха и невесты. Привлечение фольклорных текстов, напротив, дает возможность довольно отчетливо определить их. В целом все девушки, несомненно, были нацелены на брак, боялись остаться в старых девах. Недаром в народе говорят: «Vesillä venosen mieli, tytön mieli miehoillah» – «Лодке хочется на воду, девушке – в замужество»27. Следует отметить, что с 22-летнего возраста девушка могла уже считаться «старой», по-карельскиих называлиvanha tyttö,vanhu neičytилиneizakku, или isänpenkin istuja (букв. – «сидящая на лавке отца»), или harakan akka (букв. – «жена сороки»)28. Про старых дев говори25 Степанова А. С. Толковый словарь языка карельских причитаний. – Петрозаводск, 2004. – С. 79. 26 Леннрот Э. Калевала / пер. Э. Киуру, А. Мишина. – Петрозаводск, 1999. – С. 71–72. 27 Karjalaisia sananpolvia / toim. L. Miettinen, P. Leino. – Helsinki, 1971. – S. 569. 28 Словарь карельского языка (ливвиковский диалект) / сост. Г. Н. Макаров. – Петрозаводск, 1990. – С. 224.
18 ли, что у них: «kašša hartiella happanou»29 – «коса на плече истлеет» или что у них «kassu kadaine, perze pedäjäine»30 – «коса можжевеловая, зад сосновый». Таким образом, деревенский социум наделял не вышедших вовремя замуж девушек определениями, имеющими негативный оттенок, «остаться в старых девах считалось большим позором»31. Относительно юношей таких высказываний значительно меньше, причем нет такой яркой негативной окраски, их могли называть briha – парень, brihamies – мужчина-парень (неженатый парень), igäbriha – старый парень или akatoi (букв. без жены, холостяк). Образ «мужчины без жены» нашел отражение в карельских пословицах: «Akatoi elos ku kellotoi lehmy» – «Мужчина без жены, что корова без колокольчика», «Akatoi elos ku löylytöi kyly» – «Мужчина без жены, что баня без пара», «Аkatoi elos ku päčitöi perti» – «Мужчина без жены, что дом без печи»32. Нередко «мужчину без жены» сравнивали с каким-либо предметом, который терял свою полноту без наличия другого предмета, обязательного с точки зрения простого обывателя. Брачный возраст для мужского пола не имел такого принципиального значения. Хотя, конечно же, о не создавшем вовремя семью мужчине говорили, что у него «падает цена»: «Arvo langenou puoles kolmattukymmenez vuvvez brihoiz» – «Цена падает у парней после двадцати пяти лет»33. Вероятно, в народном сознании существовала некая верхняя возрастная граница, преодолев которую, будет уже довольно сложно найти себе пару. Однако, рассматривая данный вопрос, следует также брать во внимание и тот факт, что мужчины должны были проходить обязательную военную службу. Согласно военной реформе, введенной Александром II, с 1 января 1874 г. на службу призывались ежегодно молодые люди 20-летнего возраста всех сословий, причем срок службы назначался не более шести лет. Таким образом, мужчины чаще всего созда29 Фразеологический словарь карельского языка / сост. В. П. Федотова. – Петрозаводск, 2000. – С. 71. 30 Там же. – С. 71. 31 Верхний Олонец – поселок лесорубов: опыт этнографического описания. – М. ; Л., 1964. – С. 108. 32 Макаров В. Г. Карельские пословицы и поговорки. – Петрозаводск, 2011. – С. 26. 33 KKS. – Osa IV. – S. 434.
RkJQdWJsaXNoZXIy ODE3NTM=